Появилась первая зацепка, которая могла привести хоть к какому-то логичному объяснению, что на самом деле происходит с его пациентом. Помимо парадоксально сохранившегося тела и странных эпилептических припадков, тот скорее всего обладал еще несознательным мощным гипнотическим воздействием. Только так Феликс мог объяснить странные события в полицейском участке и никогда не происходивший разговор медсестры с Феликсом, в котором он якобы поручил отвязать его и направить к себе в видеолабораторию. Но зачем по пути к доктору «старик» успел заскочить в перевязочную, и накачаться медицинским спиртом? И откуда вообще он знал о видеолаборатории.
Аллей уже рассматривал версию испуга полицейских поведением его квази-прадеда, как результат несознательной защитной реакции. Возможно то, что он очнулся в участке и стали допрашивать, спровоцировало психологическую атаку пациента. Ему было страшно. Учитывая пограничное состояние психики, можно представить чего он там себе накрутил. И в ответ автоматически выдал шоу, которое должно было напугать наседающих копов и заставить с собой считаться. Да, камера видеонаблюдения зафиксировала аномальную мышечную активность, силы у «старика» были немерянные. Однако существуют тысячи других примеров, также документально зафиксированных, когда человек в экстремальной ситуации проявляет невиданную силу, быстроту и выносливость. Сознательно вызывать подобное состояние невозможно, потому ученые-физиологи списывают такие случаи на единичные всплески под действием мощного неизведанного гормона или нейромедиатора. Короче, обычная позиция закостенелых в науке «всезнаек», которые открещиваются от всего непонятного, странного и необъяснимого. А как же! Бритва Оккама рулит… Научный мир лишался многих замечательных открытий, а «старая школа» профессоров и «светил знания» получала пожизненную монополию на заслуги перед человечеством. Только появлялась новая теория или гипотеза, противоречащая традиционным положениям, и сразу накидывались стаей эти вороны – придержатели славы выклевывать здравое зерно, нещадно критикуя слабые стороны.
В свое время Аллей тоже обжегся на этом, когда был юн и жаждал перевернуть представление о чересчур преувеличенной роли традиционного психоанализа в своей области практических исследований. С тех пор он предпочитал не делиться с высокомерными профессорами ассоциаций и академий собственными разработками, а внедрял их с успехом на практике. Когда на конференциях интересовались методикой получения таких потрясающих результатов, он пожимал плечами и отвечал так, как когда-то они говорили ему: «Старина Фрейд перевернулся бы в гробу…».
Бюрократическая машина мирового научного сообщества была слишком неповоротлива и часто мимо нее проскакивали грандиозные открытия с гипотезами, опережающие свое время на десятки, а то и сотни лет. Кто всерьез воспринимал безумные идеи и чертежи чудака Леонардо да Винчи? Вертолет, подводная лодка, реактивный двигатель, ракетостроение… Сквозь завесу веков он приоткрыл тайну своим ограниченным современникам, а те лишь покрутили пальцем у виска.
И в самом деле, трудно себе представить каких невиданных результатов добилась бы наука, какими семисот мильными шагами шел бы прогресс, не существуй в мире преград и скепсиса по отношению к гениальности, которая всегда кажется странной, ибо конфликтует со здравым смыслом духа своего времени.
Феликс подобными размышлениями заводился на рабочий лад. В самом деле, его разбирало любопытство. Пациент оказался не просто интересным, а настоящим кладезем аномальных феноменов. «Прям какой-то «сверхчеловек», - смеясь, раздумывал Аллей. – «Огромная физическая сила, нестареющее тело, мощный гипнотический аппарат, знание иностранных языков…».
Ждать наступления следующего дня, когда будут готовы результаты анализа ДНК, он уже не мог… Уж очень сильно «разгорелось» его профессиональное любопытство. Сотни идей и предположений кружили вихрем в голове доктора, требуя немедленного действия.
Сунув в карман фотографию своего прадеда, Феликс выскочил из дома с мыслью как можно быстрее добраться до клиники и приступить к обследованию загадочного пациента.
На парковке, где стоял автомобиль Аллея, уже зажглись фонари. Вместе с наступлением вечера на плечи Тель-Авива опускалась прохлада. Освежающие порции легкого ветерка ворошили кожистые листья могучих пальм, которые, казалось, нашептывал нежные слова наступающей ночи.
Вдруг стройный ряд фонарей разом погас, и перешептывание пальм перешло в достаточно различимое бормотание.
- Что за чертовщина? – удивился доктор.
Голос звучал из темноты дальней площадки, как раз в районе парковочного места Аллея. Мурашки пробежали по спине доктора. Он включил мобильный телефон и осветил круговым движением руки пространство рядом с собой. Хромированные шильдики автомобилей отсвечивали зловещим блеском.
Внезапно в отражении радиаторной решетки большого пикапа промелькнул темный силуэт.
Аллей резко обернулся и выхватил из внутреннего кармана пиджака пистолет. Сердце заколотилось учащенным ритмом. Стараясь шагать без всякого шума, он осторожно перемещался в направлении своей машины, желая только одного: быстрей усесться в кожаное кресло своего спорткара и умчаться подальше отсюда.
- Фак! – выругался Феликс - яркий свет внезапно загоревшихся фонарей резанул по глазам. – Я сейчас кому-то вторую дырку в заднице сделаю! – доктор передернул затвор травматического пистолета.
- Ради бога, не стреляйте! – раздался перепуганный голос с дальней парковочной площадки.
- Ты еще кто такой? – пытался сфокусироваться на фигуре в серой робе Аллей.
- Электрик, всего лишь электрик! Пробки менял…
Перепуганный до полусмерти мужчинка стоял возле электрощитка и готов был умереть от страха в любую секунду.
- Да ладно, мужик, расслабься, - хохотнул доктор. – Ты меня самого напугал своим зловещим бормотанием.
- Простите, мне действительно очень жаль, - оправдывался с поднятыми руками тот. – Нехорошо получилось, вы – испугались, а я чуть пулю в задницу не схлопотал…
- Бывает и хуже, - сказал многозначительно доктор, садясь в свой Aston Martin. – В аналогичной ситуации я одному парню мошонку отстрелил. Он, правда, на самом деле не был электриком, а только прикидывался им… Ты ведь настоящий электрик?
- Я… я… я… - начал заикаться мужичок, - уже десять лет работаю электриком в этом районе. Не подумайте чего-то такого: это просто моя работа. Понимаете?
- Береги себя и своего дружка, - подмигнул перепуганному работяге Феликс и лихо сорвался с места, оставив после себя запах паленых покрышек.
Уже по пути в клинику доктор всерьез озаботился: почему столько дискомфорта и страха принесла нелепая ситуация на парковке? Беспокойство нарастало внутри постепенно. Аллей словно ожидал чего-то подобного, и настроился на разрядку эмоций. Слишком часто в последнее время он оглядывался назад, замечал странные тени, прислушивался к необычным звукам…
«Скорее всего, ты много работаешь, дружище», - журил себя Феликс. – «Главное – вовремя остановиться и не пополнить ряды собственной клиники в качестве пациента».
С такими невеселыми мыслями Аллей подъехал к клинике и решил от греха подальше припарковаться не на стоянке, а возле главного входа. Второго столкновения за вечер с электриком на парковке он бы не вынес и точно отстрелил бы кому-нибудь яйца.
- Босс, добрый вечер! – доброжелательно поприветствовал охранник Феликса. – Вы в последнее время на работу в две смены – и утром, и вечером…
- Привет, Джимми, - махнул рукой в ответ тот, - что поделаешь, кажется, мир сошел с ума, и только я один могу его спасти! – отшутился Аллей и забежал в лифт.
Кабина с зеркальным потолком медленно и бесшумно поползла вниз. В отличие от стандартно построенных больниц Феликс тщательно продумал мельчайшую деталь и при возведении здания направил его не вверх как обычно, а – вниз. Таким образом, было решено сразу несколько проблем: во-первых, пациентов не беспокоили мысли – «а не выброситься ли мне из окна»?; во-вторых, зданию не страшна никакая бомбежка; в-третьих, и самое важное, Аллею хотел выделиться из серой массы однотипных зданий, по которому строились богадельни, вот он и решил воплотить в жизнь уникальный проект.
Ад по Данте имел девять кругов. У Феликса насчитывалось всего 5 этажей. Чем глубже, тем горячее. На самом нижнем этаже содержались самые тяжелые, почти безнадежные пациенты. Решением суда к ним можно было применять экспериментальные методики терапии. Как то - исследовать патологии мозга, испробовать лечение новых препаратов и разные другие приятные шалости. Предпоследний этаж занимали буйные пациенты. Их числилось не так много… Всего трое. Половина камер пустовали. Как водится, сюда отправляли пациентов с верхних отделений в наказание за злостное несоблюдение режима или при остром течении болезни. На среднем уровне располагался основной контингент для работы – шизофреники всех мастей, патологические параноики, депрессивные страдальцы и другие субъекты, потерявшие душевное равновесие. Алкоголики и наркоманы со структурными изменениями личности, как полагается, хронического типа разместились на втором этаже. Первый же круг «аллевского ада» занимали VIP-персоны со своими проблемами, чаще всего возникшими либо от хронической неудовлетворенности, либо наоборот пресыщенности.
Здесь Феликс оказывал услуги не психиатра, а дорого, очень дорого, психолога и психоаналитика: излечивал фобии, проводил сеансы гипнотерапии, решал семейные проблемы и прочее, прочее, прочее…
- Как мой дедуля? – обратился к дежурной медсестре Аллей и недвусмысленно улыбнулся проштрафившейся сотруднице, сидевшей рядом.
Яна надула по смешному губки-варенички и обиженно процедила сквозь зубы:
- Долго еще издеваться будете, ваще! Он опять приставал ко мне…
- Дорогуша, интересно каким место бедняга к тебе приставал, если связан по рукам и ногам… - веселился доктор.
Девушка покраснела и сделала вид, что занята рассортировкой лекарств на утренний прием больным.
- Феликс Александрович, пациент отошел от успокоительного и можно сказать бодрствует, периодически проявляются вспышки агрессии… - отрапортовала дежурная медсестра и поправила прическу, строя глазки. Ей всегда было немножко обидно, что Аллей никогда не флиртовал с ней.
- Так вколите ему еще лошадиную дозу снотворного, в чем проблема? Пусть спит…
- Боюсь, сердце не выдержит, - положила себе руку на дряблую грудь женщина.
- Чепуха! – скривился Феликс и взглянул для успокоения на Соколову. – Этот здоровый лось выдержит еще с десяток уколов самого мощного успокоительного. Приступайте, да не забудьте о правилах поведения в его палате – беруши в уши, в глаза не смотреть, дышать исключительно носом…
- В отличие от некоторых, я не подвержена гипнозу, - самодовольно сказала дежурная и с ехидцей посмотрела на Яну.
Феликс тяжело вздохнул и произнес то, что ему не стоило говорить:
- Зато у вас нет таких форм…
- Что?!? – возмутилась женщина. – Как можно? Мы же на работе…
- Вы замечательный человек! – кивнул доктор. – Исполнительный сотрудник, ответственная личность, на которую всегда можно положиться! Спасибо за то, что вы есть! – бросил на прощание Феликс и убежал в свой кабинет, пока не разразился скандал. Яна хихикнула ему вдогонку и покраснела еще больше.
Спустя двадцать минут дремавшего Феликса разбудил телефонный звонок. Доктор открыл глаза и недоуменно огляделся вокруг. Понимание того, что он умудрился заснуть в кресле за рабочим столом, пришло не сразу.
- Доктор Аллей, у пациента опять эпилептический припадок! – верещала в трубку дежурная медсестра. – Срочно требуется ваша помощь, здесь творится нечто невообразимое!
- Успокойся и позови санитаров, я через пару минут буду…
- Скорее! – завопила женщина и бросила трубку.
Феликс хрустнул пальцами в ожидании чего-то интересного и, захватив с собой бейсбольную биту на всякий случай, отправился утихомиривать троюродного дедушку.
В коридоре ему навстречу попалась медсестра Яна. По ее глазам текли слезы, а сама она рыдала и что-то шептала сквозь зубы.
- Ого! – присвистнул Аллей. – Там видать весело, да? – спросил девушку доктор и кивнул в сторону палаты.
Та только взглянула на него с ненавистью и побежала в клозет. Однако добежать не успела. На полпути ее вырвало.
- Брр, страсти накаляются! – подбадривающе сказал сам себе Феликс и шагнул в палату к беснующемуся родственнику.
Перед доктором предстала картина поистине шокирующая – немудрено, что незрелая психика Яны не выдержала такого удара: посреди палаты в окружении перепуганных санитаров дергался в судорогах не пациент, а какое-то уродливое существо, которое даже отдаленно не напоминало человека. Вывернутые наизнанку конечности трепыхались в затянутых петлях, стремясь освободиться от пут. С каждым рывком из натянутого как струна тела, иходил словно дым, или нечто, что делала воздух словно маслянистым. От силы мышц подскакивала и кровать, которая когда-то была прикручена намертво болтами к полу.
- Не смотреть ему в глаза! - дал команду Аллей и ринулся к существу с полицейской дубинкой наперевес. – Вот дерьмо! – отпрянул с отвращением назад доктор.
От пациента несло таким странным запахом, который Аллей еще не встречал в своей жизни. Ужасная вонь заполоняла пространство комнаты и, казалось, въедалась в кожу зловонным напалмом. Одного из санитаров стошнило при виде судорожной ухмылки больного. Красные склеры Штейна угрожающе выпирали, точно у жабы, на губах пузырилась пена, и даже из ушей казалось что-то стекает на подушку.
- Нужно отключить его! – прокричал Феликс и кинул дубинку одному из санитаров.
Здоровенный африканец уже замахнулся, чтобы треснуть больного по обезображенному в судорогах лицу, как его окликнул доктор:
- Осёл, я бросил тебе дубинку, чтобы ты перхватил ему грудную клетку...!
Санитарам наконец удалось зафиксировать плечевой пояс пациента. З а это время ловким движением Аллей смешал несколько ампул сильнодействующего успокоительного. Он брал не почти не считая, дозы все равно намного превышали стандартные. Набрав коктейль в огромный пятидесяти кубовый шприц, доктор с опаской приблизился к якобы прадеду.
- Боже, что за демоническая вонь! – охнул Аллей и твердым движением вогнал иглу в тощее, обтянутое кожей костистое плечо и в одном мгновение ввел содержимое.
Эффект не заставил себя долго ждать. Безудержная судорога тела постепенно стихала. Скрюченные в дикой мучительной боли пальцы с хрустом распрямлялись, и суставы с противным скрежетом ржавых шестеренок вставали на место.
- А теперь объясните мне, что произошло. Откуда этот дым и запах? – прогундосил Феликс, закрывая нос пальцами.
- Все случилось так неожиданно, - оправдывалась дежурная медсестра, размахивая руками, которые были все выделениях пациента. – Я вколола ему, как вы указали, успокоительное и транквилизаторы, и он вроде затих. А после… после… - затряслась в истерике женщина, - сказал, что ему срочно надо курить, но я не слышала, в ушах были беруши… и тогда он, - всхлипнула сотрудница, - задымился сам…
- Стоп! - мотнул головой в непонимании доктор. – Значит, ты ничего не слышала, но знала о чем просит больной? Голос звучал в голове?
- Не знаю… - побледнела женщина, - … увидев дым я сразу позвала санитаров, но он вдруг начал весь трястись в припадке… Я пыталась следовать правилам – разжать челюсть, вытащить язык… однако его так сильно трясло в судорогах, что мы не могли его остановить, а дыма становилось все больше, а вонь все ужаснее. Доктор, это же не человек… Кто он? Я такое только в ужастиках видела – медсестра явно была на грани обморока.
- Спокойнее, держите себя в руках. На демонов не действует снотворное. Так, что он человек - прервал истерику Аллей. – Возьмите на анализ пот пациента, жидкость вытекшую из ушей и попрлбуйте собрать в пробирку эту субстанцию, - Аллей показал на облачка сизого дыма, скопившиеся под столиком с инструментами. - Результаты должны быть у меня в течение двух часов.
Пока доктор давал указания, один из санитаров незаметно пробирался к выходу. Вонь в комнате стояла удушающая.
- А ты куда? – остановил плута Феликс. – Проветрить, помыть и надушить! Через 20 минут, чтобы наш голубчик благоухал весенними цветениями. Будем проводить полное обследование – от секущихся кончиков волос до мозольных пяток.
Санитар тяжело вздохнул и обреченно вернулся назад. Работы было непочатый край. Успокаивало одно – больной мерно посапывал в две дырочки и не бился в жесточайших судорогах. Готовый в любую секунду вырваться с вязок и напасть.